Историческая справка

Село Батаевка возникло в 1740 году, спасаясь от гнета помещика, сюда перебрались три семьи Батаевых. Поселились они около реки. Затем количество беглых крестьян увеличилось, село разраста­лось. Немногим позже в эти места бежали крестьяне из Рязанской губернии. Они селились на горе, и это селение стало называться Рязанью. Люди жили общиной.

В конце 18 века на горе около Рязани, где сейчас находится могила борцов за Советскую власть, возвели церковь с колоколь­ней. Рядом была построена часовня. Прямо до дверей церкви вела ступенчатая лестница с площадками и скамеечками для отдыха.

Пахотные земли делились только на мужчин (по душам муж­ского пола), женщинам земли не полагалось. По селу были рас­ставлены посты для поддержания порядка. В праздничные дни люди собирались за селом. Веселые игрища начинались с утра и продолжались до позднего вечера. На Масленицу устраивались

катания на лошадях и скачки. Между мужским населением Батаев-ки и Рязани в зимнее время, когда полевые работы заканчивались, устраивались кулачные бои на льду реки.

Жили крестьяне небогато. Дома строились из глины и камыша, земляной пол устилали соломой. В избах стояли грубо сколоченные столы, а вдоль стен — лавки, на которых сидели, а ночью спали. Питались картошкой, квашеной капустой, хлеб ели большей ча­стью ржаной.

Люди занимались земледелием. Выращивали рожь, пшеницу, ячмень, просо, гречиху, горчицу. Разводили сады, огороды. Зани­мались разведением коров, овец, лошадей.

В конце 19 — начале 20 в.в. зажиточные крестьяне стали строить добротные дома, мельницы, открывать свои лавки. В селе было две мельницы — Барабанщикова и Меркушина. Мельница Барабан-щикова проработала до 1958 года. В селе была также маслобойня, где из горчицы делали горчичное масло. Однако большая часть крестьян жила очень бедно. До 1917 года в Батаевке было 50-60% бедняцких хозяйств, 25-30% середняцких и 10-15% зажиточных. Бедняки страдали от малоземелья. Жили они в земляных кухнях или мазанках, крытых соломой. В домах почти не было никакой обстановки, посуда была глиняная или деревянная. Спали в боль­шинстве на полу. Постель состояла, как правило, из овчин и шерсти (кожуха и кошмы).

В селе избирался староста. Последним старостой был Бара­банщиков Е.А. Было установлено ночное дежурство мужчин на селе.

Весть о Февральской революции дошла до Батасвки не сразу. 30 апреля 1917 года в селе фронтовиками был образован Совет крестьянских депутатов. Первым его председателем стал Ермаков Андрей Тимофеевич. Крестьяне отобрали земли у церкви и отка­зались уплачивать налог. Правда, просуществовал Совет недолго, земская управа добилась его ликвидации.

В 1917 году был организован первый комитет бедноты (пред­седатель Хабаров Григорий Иванович). Председателем нового Батаевского сельского общества был избран Н.А. Копенкин. Активное участие в установлении Советской власти в селе при-нимали Т.А.Гуляев, М.М.Писаренко, Т.М.Чивилснко, Т.Ф.Маслов, Е.Н.Краснов, А.Ф.Кушнаренко, Д.А.Мерцалов и другие. Как и во многих местах нашего района, в окрестностях Батаевки в то время действовали бандитские шайки. В ликвидации их активно участвовали красногвардейские отряды, в которых состояли и жители Батаевки Е.Н.Краснов, Т.А.Гуляев и другие. Е.Н.Краснов и коммунист Т.Ф. Маслов в 1921 году были зарублены бандитами. В период гражданской войны многие батаевцы в рядах Крас­ной армии сражались против армии Деникина, Краснова. Под Черным Яром и Астраханью отважно воевали М.М.Писаренко, Т.М.Чивиленко, П.С.Медведев, Е.П.Гостев, Е.А.Погорелов, В.С.Полуэктов, С.А.Тенин, Н.А.Батраков, А.Ф.Кушнаренко, Д.А.Мерцалов и другие. Многие из них участвовали в боях под Царицыном. Не все они вернулись с полей сражений.

Это интересно.

Весьма показательным для описываемого периода является дело священника села Батаевки Астраханской губернии отца Евгения Изнаирского. 21 июля 1918 года Военный комиссариат села Батаевки реквизировал священнический дом для своих нужд. 4 августа толпа местных жителей, возмущенных действием Во­енного комиссариата и местного волостного совета, ворвались в здание Исполкома, где в этот момент заседал местный совет, и потребовала возвращения священнику его дома и реквизированной в нем мебели, члены совета в страхе разбежались, но, собравшись вечером, в тот же день, вынесли постановление об аресте свя­щенника Евгения Изнаирского, которого под конвоем отправили в город Царев, Сколько отец Евгений просидел в царевской тюрьме, неизвестно, но в конце 1918 года был все же выпущен на свободу. Однако в начале 1919 года о деле отца Евгения вновь вспомнили в Астрахани, и 28 апреля Ревтрибунал признал его подсудным себе и постановил передать дело в свое распоряжение. Отцу Евгению, несомненно, пришлось бы отправиться под конвоем в Астрахань, как опять—таки неожиданно его амнистировали. 21 мая 1919 г. Астраханский народно—революционный трибунал на своем заседании постановил: «Руководствуясь декретом Центра, принятым ВЦИК в заседании своем от 25 апреля 1919 года, все нижепоименованные дела производством прекратить, так как преступления последних совершены до издания амнистии, и все обвиняемые не являются организаторами и инициаторами вос­станий и принадлежат к трудовому классу».

Войне конец, но она оставила тяжелый след: голод, разруху. Надо было заново восстанавливать хозяйство. В 1921 году в Батаевке была образована первая кооперативная артель из пяти семейств бедноты, в которую вошли Е.Н.Краснов, Т.Ф.Маслов и др. В декабре 1929 года в селе была образована сельскохозяй­ственная артель «Крестьянский труд». Первым се председателем был С.К.Чивиленко. В артели было 330 хозяйств. Все работы вы­полнялись вручную, на быках, верблюдах, лошадях. Учет труда производился по выходам на работу. Коллективизация на селе сопровождалась раскулачиванием. Под раскулачивание нередко попадали не только кулацкие, но и крепкие середняцкие хозяйства. Раскулаченных отправляли на хутор Босов, где был сборный пункт, а затем увозили в Сибирь и Среднюю Азию.

Это интересно. Судьбы.

Федот Петрович Чивиленков познал тяжелый труд с мало­летства. Повзрослев, нанимался работать к богатым людям. Никакой работы не гнушался. Семья жила в степи на хуторе, здесь можно было держать скот, выращивать зерновые культуры. По­степенно хозяйство Чивиленкова крепло, расширялось.

К началу коллективизации в хозяйстве Чивиленковых имелось два рабочих верблюда, две пары быков, лошадь, много коров, овец, индюков. Из сельхозмашин особенно дорожили жнейкой и веялкой, а были еще сенокосилка, бороны, плуги.

Лишив Чивнленковых всего, что у них было, «кулацкую семью» отправили на хутор Босов. Тогда здесь был сборный пункт, куда сгоняли раскулаченных. А уже отсюда, опять по разнарядке, обе­здоленные семьи вывозили на «стройки народного хозяйства», нередко прямо в таежную глухомань и голую степь.

Илья Федотович вспоминал: «Помню, погрузили нас в «те­лятники», ехали несколько дней. Было голодно и холодно, теплую одежду у нас забрали».

Привезли спецпереселенцев в один из отдаленных районов Таджикистана. Кругом все голо, ни кола, ни двора. Первое время жили в камышитовых бараках. От тесноты, неустроенности и антисанитарии многие болели, Лекарств не было, применяли на­родные средства. Выжили не все. Особенно трудно было летом. Жара стояла невыносимая — до 60 градусов. По вечерам на бараки спускались тучи комаров, от них не было никакого житья, почти все люди несколько раз переболели малярией.

В поселке был свой комендант. Без его разрешения выезжать куда—либо строго запрещалось. Любое неосторожное слово — и человека сразу же забирали. Потом его никто уже не видел. Ра­ботать приходилось круглые сутки. Днем — в поле, а вечерами и ночами строили глинобитные землянки. Люди выбивались из сил, дети трудились наравне со взрослыми.

— Мне было восемь лет, — вспоминал Илья Федотович, — когда мы с братом делали кирпичи из глины, помогая строить землянку. Много детей работало на хлопковых плантациях. Труд, конечно, был адский, но нас принуждали, и ослушаться мы не могли.

Шли годы, каторжный труд людей преобразил голую степь: вырос большой поселок, появились плантации, фермы. К тому времени изменилась в стране и политическая ситуация. Почув­ствовали это и спецпереселенцы. Им разрешалось выезжать из поселка, а их детям учиться в городе. Илья Федотович поступил на курсы шоферов и через полгода уже работал на грузовике.

В 1955 году по настоянию матери Чивиленковы собрались в родные места. Илья Федотович к этому времени обзавелся своей семьей. В Батаевку не поехали, решили осесть в заречной части Ахтубинска. Купили дом, устроились на работу. Илья Федото­вич пошел шофером на железную дорогу, а его жена Милитина Геннадьевна стала работать в торговле. Отсюда и на пенсию оба ушли.

В первые годы колхоз был освобожден от поставок государству. Все доходы делились между членами колхоза. В 30-е годы колхоз купил трактор. Первым трактористом был Баулин. В 1935 году колхоз стал называться колхозом им. Куйбышева.

До 1930 года в Батаевке не было клуба, работала только началь­ная школа. В небольшой избе-читальне имелось лишь несколько газет и журналов да небольшое количество политической и худо­жественной литературы. Из интеллигенции работали 3-4 учителя, один избач и два работника сельсовета. Не было и специалистов сельского хозяйства.

Педагогическую деятельность супруги Подопригора начали почти одновременно —Юлия в 1933, Семен — в 1932. В Новониколаевке они начали учить ребя­тишек в младших клас­сах, помогали друг другу, книгами обменивались, так и сдружились, а потом поженились. К тому времени оба они заочно закончили педа­гогическое училище и

были рекомендованы наробразом на работу в Батаевскую школу и на учебу в Астраханский педагогический институт. Поступили. Учились тоже заочно. Семен Михайлович выбрал, естественно, —географический факультет, а Юлия Михайловна — филфак.

В 1939 году Семена Подопригору призвали в армию. Ушел он из дому, сильно тревожась замолодую жену и первенца — дочь Галоч­ку. До начала войны Юля регулярно получала письма от мужа.

Служил Семен Михайлович в Бресте. В начале войны пришла Юле казенная бумага о том, что пропал такой—то без вести.

Неизвестно, где взялись силы, чтобы жить, учить ребятишек, воспитывать дочь. Школа жила трудно. Ничего не было. Голодно, холодно. Ребятишки в фуфайках да валенках, голодные…Семен никогда не думая, что так бывает. Концлагерь. Герма­ния. Голод. Болезни. Непосильный труд в шахте. Неудавшиеся многочисленные побеги. Издевательства фашистов.Освобождали пленников уже в сорок пятом союзники—аме—риканцы. Сорок пять килограммов весил высокого роста молодой муж—чина, через годы мытарств возвратившийся в село.

В институте доучивались, троих дочерен воспитывали, своим ученикам старались дать все, что могли. Семен Михайлович про­падал на пришкольном участке, который он, как учитель биологии, самолично планировал и разбивал с детьми.

Юлия Михайловна долгие годы вела в школе драмкружок. Костюмы мастерили сами, кое—что жители села отдавали «для нужд театра»: Юлия Михайловна и режиссером была, и п‘флером, и костюмером, а Семен Михаилович всегда получал какую—нибудь роль.

Прошли годы. Выросли в Батаевке тополя — на пришкольном дворе и на улицах села, которые сажал когда—то учитель Подо—пригора. Выросли дети. Старшая дочь, Галина, тоже стала пе­дагогом. Многие из бывших их учеников работали в школе. Школе Юлия Михайловна отдала 38 лет, Семен Михаилович — 42 года.

Шли годы. Развивались колхозы. С целью механизации сель­ского хозяйства стали создаваться машинно-тракторные станции — МТС. Сначала в нашем районе были созданы Владимировская, Капустипоярская и Болхунекая МТС, а несколько позднее — Батаевская. На поля вышли трактора и другая техника.

1941 год. Началась Великая Отечественная война. Страшная весть пришла в село 22 июня к 12 часам дня. В тот же день село провожало добровольцев — ком­сомольцев, а на сле­дующий день уходили мужчины, оставив свои семьи. В селе остались одни женщины. Они образовали тракторный девичий отряд. Девушки были мобилизованы на рытье окопов под Сталинградом. Из Сталинграда везли раненых. В Батаевке в годы войны располагался госпиталь. Председателем колхоза во время воины был И.Е.Карелкин. В колхозе была молочно-товарная ферма, где на каждую доярку приходилось по 23 коровы. Дойка производи­лась вручную. Молоко и масло сдавали государству. Дели помогали взрослым заготавливать сено, дрова, собирали колоски.

В годы войны ввели карточную систему. Хлеб по карточкам работающим давали по 500 г в день, иждивенцам — по 125 г. Вы­живали, как могли.

Закончилась война. Стали возвращаться в село фронтовики. В колхозе были образованы две овощеводческие бригады. Три колхо­за: им. Ворошилова (с.Рождественка), им. 12 лет РККА(с.Успенка) и им.Куйбышева (е.Батаевка) были объединены в один колхоз -им.Ленина. Люди па селе стали жить лучше. Отменили карточную систему распределения продуктов, провели электричество. Были закусочная, а в 1968 году заложен парк. В 60-е годы зарпла­та колхозников со­ставляла в среднем около 80 рублей. В домах появились со­временная мебель, бытовая техника.

40-45% колхозников имели образование 6-8 классов. Если до 1953 года колхоз им. Ленина получал доход 150 — 170 тысяч рублей в год, ю в конце 60-х годов — свыше 900 тысяч рублей. В займище появились свиноферма и куроферма. В селах колхоза имелось три медицинских пункта, две библиотеки, три клуба. В Батаевке была установлена стационарная киноустановка для демонстрации кино­фильмов. За 25 послевоенных лет денежные доходы увеличились в восемь раз.

С началом перестройки положение в сельском хозяйстве стало ухудшаться. В 1997 году колхоз уже был убыточным.